Голод, шуба и картошка

Эти истории-воспоминания были записаны мной еще в 2011 году в мастерской нашего земляка, замечательного художника Сергея Серова. Сергей Георгиевич был удивительно талантливым рассказчиком – он «воскрешал прошлое» с таким увлекательным артистизмом, что созданные им словестные образы становились такими же яркими и осязаемыми, как и его картины.

Уже нет на этом свете Сергея Георгиевича и людей, о которых он рассказывал (светлая им память), но эти воспоминания, как странички  летописи неразрывно связаны с Хвалынском и его обитателями. Возможно, что городские старожилы еще помнят события тех далеких лет, а люди молодые, прочтя этот материал, узнают о малоизвестных страничках городской истории.


КРИЗИС В НАШИХ  ГОЛОВАХ
Виновником самой главной и  повсеместно обсуждаемой темы стал кризис. Но в мастерской художника Сергея Серова это слово запрещенное: – Ты мне даже об этом ничего не говори! Какой такой кризис?! Все словно с ума посходили: во всех газетах, и на всех каналах – одно и то же! – возмущается Сергей. Поверишь, я вот только здесь, в мастерской, спасаюсь от этого зомбирования и массовой истерии… Теперь все  на этот кризис спишут!
– Садись, вот мы сейчас с тобой кофейку с печеньем попьем, а я тебе пару-тройку поучительных историй расскажу, мне их тетушка в свое время поведала. Сколько лет с той поры прошло, а помнятся до последнего слова. Умела рассказывать…
Хорошо у Сергея в мастерской – уютно: все стены доверху увешены картинами, которые, как магнитом притягивают взгляд и вызывают ощущение музейной умиротворенности и созерцательности.  И палитра запахов приятная: пахнет деревом, лаком,  к которым добавился дразнящий кофейный аромат,  Сюда даже звуки из внешнего мира не долетают, тишина…. И впрямь – какой, блин, экономический кризис?!
ГОЛОД, ШУБА И МЕШОК КАРТОШКИ
Вкусно похрустывая печеньем, Сергей утверждающе изрек:
– Ты тетушку мою, Елизавету Константиновну, должен ведь помнить?! Она ведь тоже художницей была, и цветник у нее на весь Хвалынск славился. Перед 1 сентября, все к ней за букетиками приходили, а она никогда  деньги за них не брала. Долгожительницей была…
Вот у них в роду из поколения в поколение одну реликвию передавали, которая даже в самые лихие времена неприкосновенной была, как стабилизационный фонд. Когда-то давно, ее предку, кто-то роскошную шубу пожаловал. Едва ли не с царского плеча! Естественно, ее никто никогда не носил, каждую весну выносили под охраной на проветривание, а потом пересыпали чем-то от моли… и опять в сундук под замок. В 20-е годы голод был страшный, и чтобы выжить, на семейном совете было решено обменять шубу на продукты.
Наутро ее отец шубу в мешок упрятал, и с кем-то поехал на лошади в ближайшую зажиточную деревню Сосновую Мазу. Ждали его с нетерпением! Приехал, довольный и «навеселе»,  на радостях обнял домочадцев: – Все, дорогие мои – зиму проживем! Шубу ту знатную удалось поменять на мешок картошки и здоровенный ком топленого свиного сала. А жиры – это жизнь!
 
На радостях нажарили здоровенную сковороду картошки на сале! Елизавета рассказывала, что навсегда запомнила вкус той жареной картошки: аж сладкая от сала, да румяная, с поджаристой корочкой и умопомрачительным ароматом! Во рту таяла, и праздник получился – каких не было!
Утром отец, взяв мисочку и нож, засобирался на погребку за салом. Он с вечера мешок с салом подвесил к стропилине, чтобы мыши не добрались. Разогревайте, говорит, девчата сковороду, да начистите картошки,  я быстро вернусь. Время идет, у нас все готово, а его нет, забеспокоились, не случилось ли чего…   
Пошли за ним, зовем – тишина. Дверь на погребку открыли, а он –  висит! Видимо петля только что затянулась, тело еще дергалось. Успели снять, откачали. Он  потом долго сокрушается: нет мне прощения, из-за меня теперь вся семья от голода помрет! Оказалось, что ему в деревне подсунули меловой камень, облепленный свиным салом. Он как ножом наткнулся на что-то твердое, снял слой сала, и сразу все понял… Стресс был такой, что сгоряча в петлю полез!
Ту зиму все-таки пережили без потерь –  картошка спасла. А сало топленое использовали экономно, больше для жировых звездочек и запаха.

ФОТОГРАФ
Потом в тридцатых годах, в одну из зим еще один голод был. А к ним из Ленинграда двоюродный брат приехал, видимо рассчитывал подкормиться. Привез с собой фотоаппарат «лейку», а это в то время фотоаппарат большой редкостью был! Не сумел он его сразу на продукты поменять – видимо для тех, кто продукты имели, фотоаппарат без надобности был. А тут по Хвалынску слухи поползли: на кладбище покойники из могил подниматься стали… Он фотоаппарат с собой взял да пошел на кладбище, зафиксировать такое событие. Оказалось тех, кто умер от голода, а их было очень много, складывали до весны в общую кучу. Морозы стояли крепкие, трупы промерзли до каменного состояния, а когда солнышко пригрело – тела оттаивая стали менять положение. Некоторые даже приподнимались, а может кто-то специально их поднимал и расставлял. В общем, пока этот ленинградский «репортер» фотографировал «чудеса», его кто-то увидел… И сообщил «куда надо». 
За то, что (по заданию империалистов) фотографировал последствия голода в Стране Советов, парню дали 10 лет лагерей. –  Не фотографируй чего не надо! Не клевещи на СССР!


…ВЫЕЗЖАЛА КОННАЯ МИЛИЦИЯ

– Да я сам в 50-е годы был свидетелем одного показательного и трагического случая, – продолжил рассказ Сергей. Почему-то хлеб в Хвалынске продавался только в одном месте – маленьком магазинчике возле кинотеатра «Горн». В определенное время начинали продавать хлеб по одной буханке в руки. К тому моменту выстраивалась огромная очередь, даже не очередь, а толпа, которая запружала половину улицы. Естественно, власти, такое скопление народа не нравилось, и ежедневно туда выезжал наряд конной милиции для разгона толпы. Что характерно, милиционеры и кони были одинаково упитанные! Лошади крупные, как битюги, прямо лоснились от хорошей кормежки,   а милиционеры им под стать, как на подбор – здоровенные!
Народ завидя лениво подъезжавший наряд разбегался, и прятался, кто куда. Наряд проезжал в сторону Волги, и больше не показывался. Видимо понимали, что людям по-любому нужно купить хлеба. Такая вот игра была между властью и народом. Но однажды «прятки» закончились трагически.
На рынке был большой общественный туалет, и туда набилось около двадцать человек. Видимо деревянные полы туалета не выдержали такой нагрузки и все кто был в туалете провалились вместе с подгнившими досками  в выгребную яму. Кого-то успели спасти, но большинство задохнулись от зловонных миазмов.
Видишь, какие времена были  – не чета нынешним, и все пережили! –  А сейчас чуть лодку качнуло, все – крах, караул! Причем громче всех кричат сытые, которых этот кризис никаким боком не коснулся. В Германии один миллиардер разорившись бросился под поезд. Уверен, что от тех миллиардов у него остались миллионы, на которые он мог безбедно жить всю оставшуюся жизнь.
Если здоровому человеку каждый день говорить, что он больной, тот поверит и заболеет. А тут, целую страну уговаривают поверить, что все плохо, а будет еще хуже… Ну, попал ты в сложную ситуацию – включи «соображалку», как сделать так, чтобы тебе стало хорошо. Китайцы это давно поняли – из всего «конфетки» делают и весь мир ими завалили. Молодцы – им хорошо! Я вот завтра пойду на рыбалку, поймаю –  уху сварю, поджарю.  Сытый? Живой? Здоровый? – вот и нет у тебя никакого кризиса! И не будет…