Трудное это дело – писать некролог. Нет, не тот, где «родился тогда-то, учился там-то, работал в должности, на всех участках зарекомендовал себя…» А когда в нескольких скупых строках газетного текста нужно сказать о человеке так, чтобы читатели не сомневались: боль утраты – искренняя, а потеря, действительно, невосполнимая.
… Ровно тридцать лет назад, в такие же посленовогодние дни, мне пришлось писать некролог в связи с неожиданной смертью редактора газеты «Звезда» Геннадия Александровича Игнатьева. Слёзы наворачивались на глазах, буквы расплывались, мысли разбегались в беспорядке. Помню до сих пор, каких усилий стоило взять себя в руки, сосредоточиться, чтобы написать это последнее слово о человеке, рядом с которым довелось проработать пятнадцать лет. Но в 1993 году я писала от имени коллектива, сегодня же хочу дополнить тот некролог своими личными воспоминаниями.
НЕПРИЯТНОСТЬ
Отчёт с официального мероприятия – пожалуй, один из самых скучных жанров в газете. И писать его тоже неинтересно, ведь здесь не предполагается даже мельчайшего авторского комментария по поводу события, всего-то и требуется перечислить, когда и где оно состоялось, кто выступил, о чём говорили, какую резолюцию или решение приняли.
Поэтому, вернувшись из командировки в Вольск, где проходило собрание в связи с выборами в Верховный Совет СССР, я без труда, быстренько (материал-то оперативный, срочно в номер) набросала отчёт и сдала его в секретариат, на следующий день он был опубликован. Как говорится, «ничего не предвещало»…
А через пару дней меня вызвал редактор «с блокнотом» и поинтересовался, почему среди выступавших не упомянут второй секретарь Хвалынского горкома КПСС. Заглянув в свои записи, я увидела там и известную фамилию, и тезисы выступления.
Что послужило причиной ошибки – торопливость, невнимательность, излишняя самоуверенность? Выяснять это не было уже никакого смысла. Слушая мои сбивчивые объяснения, Геннадий Александрович недовольно качал головой, потом сказал: «Идите работайте и постарайтесь больше такого не допускать».
Тогда я подумала, что инцидент исчерпан. И только спустя какое-то время, узнала, что у редактора из-за этого злополучного отчёта были большие неприятности. Хорошо хоть до партийного взыскания дело не дошло. А он в коллективе ни словом не обмолвился. «Все боли и обиды держал в себе», «умел прощать ошибки и брать ответственность на себя» – эти строки в некрологе не были случайными. Каждый, кто работал с Геннадием Александровичем, мог подтвердить их своими личными историями.
ПОДСКАЗКА
В тот раз на завод «Электрофидер» меня направили собирать материал для очерка о современном рабочем (кандидатуру согласовали заранее).
Решила сначала побеседовать не с героем очерка, а с людьми, которые его хорошо знают. Руководители, коллеги охотно поделились своими мнениями, характеристиками. Пришло время встретиться с самим слесарем-наладчиком, что называется, на рабочем месте. И тут началась своеобразная «погоня». Я ведь не учла, что у наладчика как раз и нет постоянного рабочего места. Сейчас он у станка в одном цехе, через час устраняет неисправность в другом, а затем вообще на какой-то дальний участок отправился. Кончилось тем, что встреча так и не состоялась.
Утром я рассказала Геннадию Александровичу, как было дело, и попросила перенести срок сдачи материала. В ответ услышала, что это невозможно и придётся обойтись теми сведениями, которые успела собрать: «Пусть очерк состоит только из отзывов. Это не по правилам, зато спасёт ситуацию».
Вывод оказался прост как дважды два. Даже обидно стало, что сама не догадалась. А вот редактор быстро сориентировался и подсказал идею. Воспользовавшись советом, я построила сюжет на том, как шла «по следам» своего героя, расспрашивая «свидетелей».
В следующий мой приезд на «Электрофидер» во время беседы директор завода Наум Исаакович Вейцман, похвалив очерк, хитро прищурился и спросил: «Разве нельзя было сразу пригласить рабочего, например, в красный уголок? Мы бы это помогли организовать. А все эти «поиски» – ваши журналистские штучки?»
В ответ я улыбнулась и не стала его разубеждать
ДОВЕРИЕ
Однажды Геннадий Александрович пригласил меня в кабинет, чтобы дать «важное задание». Он взял письмо со стола и дал прочитать. Писала жительница Сосновой Мазы Валентина Карева. О том, что больна семь лет, что передвигается с помощью костылей. Что каждый наступающий день как две капли воды похож на предыдущий и страшно сознавать, что не можешь приносить никакой пользы окружающим.
Это было письмо, полное сомнений и раздумий, письмо-отчаяние, письмо-просьба. Валентина хотела попробовать себя в качестве внештатного корреспондента. И помочь в этом редактор поручил мне.
Тогда я сама ещё была начинающим журналистом, было недостаточно и профессионального, и просто жизненного опыта. «Боюсь не справиться» – вполне естественная моя реакция.
Но Геннадий Александрович подобрал нужные слова, чтобы переубедить. И главным аргументом стало доверие.
С опаской взялась за необычное для меня дело. К счастью, мы быстро наладили с Валентиной контакт, к тому же у неё были способности к литературному творчеству. Вместе обсуждали темы будущих статей, затем я редактировала материалы, которые она присылала в редакцию. Побывала у неё дома, после личного знакомства сотрудничество пошло ещё более плодотворно. За год с небольшим Валентина написала двадцать заметок и зарисовок о людях своего села.
Настал момент, когда я почувствовала потребность рассказать о ней на страницах газеты. Так родился очерк«Поспорь со своею судьбою».
Эти несколько лет сотрудничества запомнились мне на всю жизнь. Мы увлеклись общим делом, для Валентины было важно почувствовать себя нужной, а для меня – что помогала ей в этом.
Как-то листая журнал «Журналист»(1984 г.), задержала взгляд на знакомой подписи: В. Карева. Автор обращалась со словами благодарности в адрес тех, кто помогал ей поверить в свои силы. Несколько строчек касались и лично меня: «Ирину Степановну Воскобойникову считаю своим наставником. Она помогает мне преодолевать неуверенность, умеет тактично и мягко указать на ошибку, вовремя подбодрить, подсказать тему…»
А мне помог поверить в свои силы Геннадий Александрович Игнатьев, когда поручил то «важное задание».
****
Три истории как три маленьких штриха к портрету наставника, под руководством которого проходили мои университеты в редакции газеты «Звезда». А сколько ещё таких историй можно рассказать! Об умении радоваться успехам коллег, профессиональной честности и журналистском мастерстве, способности уважать другое мнение…Он не был идеальным человеком и руководителем. Были у него свои промахи, недостатки. Но в памяти тех, кому посчастливилось работать рядом с ним, Геннадий Александрович навсегда остался воплощением человеческой доброты, увлечённости своим делом, готовности понимать и прощать. Нет, не зря он прожил свои 52 года на этой земле…
Ирина ВОСКОБОЙНИКОВА