Всякий раз, ожидая встречи с фронтовиками-отпускниками, испытываешь особого рода волнение, потому что все они – люди, прошедшие через горнило боевых действий, становятся для нас героями. И не особо важно, совершали они там какие-либо геройские подвиги или нет, потому что пережитые ими окопные тяготы и лишения – это уже подвиг, заслуживающий глубочайшего уважения к солдату – ветерану боевых действий.
Сергей, гость нашей редакции, посетил нас в последние дни своего отпуска. Совсем скоро он снова вернётся к боевым товарищам и ратным делам, которые стали привычными для него за год, проведённый на фронте.
В августе прошлого года он заключил контракт с министерством обороны, а в сентябре уже получил боевое крещение под Авдеевкой, во время наступления наших войск.
Я много лет проработал механизатором в колхозе, которым руководил Василий Иванович Ржибаев (хвалынцы поймут, о каком колхозе и селе идёт речь. – Авт.). Поэтому, прибыв на линию боевого соприкосновения, рассчитывал, что служба будет связана с техникой. Мне-то без разницы какой: танк, автомобиль или БМП, лишь бы мои профессиональные знания и опыт пригодились для дела, – рассказывает Сергей.
Но свободной техники на тот момент не было, поэтому меня поставили военным регулировщиком на одном из Авдеевских направлений. Времени да и возможности на обустройство укрытия или жилья у меня не было, поэтому я больше месяца жил практически на рабочем месте – в трубе большого диаметра, проложенной под дорогой. Натаскал туда травы, потом нашёл ковёр, который служил и матрацем и одеялом. Благо прошлая осень была относительно тёплой.
Потом стал водителем бронетранспортёра-тягача МТ-ЛБ, прозванного в войсках «мотолыгой». На «мотолыге» перевозил на передок различные грузы: продукты, боеприпасы, стройматериалы, а также людей. Редкий выезд обходился без прилётов или сюрпризов, которые устраивали украинские «дроноводы». Но мне всегда везло: и сам остался цел, и «мотолыгу» сохранил практически в целости и сохранности.
Может быть, у меня очень заботливый солдатский ангел-хранитель или чуйка хорошая, но были случаи, когда я на максимальной скорости бесшабашно пролетал особо опасные участки, а иногда, прислушиваясь к своей интуиции, «крался» – и это спасало.
Было дело, добирались до передовой, мне как будто кто подсказывает: вон перед теми кустиками притормози, оглядись. Я еду крадучись, а командир, сидя рядом, всё плечо мне отбил, мол, ты сдурел, угробить всех хочешь, газу давай! Если бы я его послушал, то точно угодили бы под прилёт.
Он потом благодарил: «Спасибо, Нежный!»
На вопрос, откуда такой позывной, Сергей рассмеялся, этот позывной мне наш комбат придумал, он у нас ещё тот выдумщик! Однажды вызвал меня, говорит: «Определился, какой у тебя позывной будет?». Я стал накидывать варианты, а он, мол, это всё не то пальто, будешь «Нежный». Мужики узнали, ржали в голос: нежный, как майонез! А мне по барабану, есть позывные ещё чуднее.
Кстати, над шевроном, где вышит позывной «Нежный», очень уместно поблёскивает серебром медаль «За отвагу». На вопрос, за что представили к столь уважаемой солдатской награде, Сергей махнул рукой – за всё, что было, в совокупности, так сказать…
Меня сослуживцы, боевые товарищи иногда и безбашенным, и отморозком называют за пренебрежение к опасностям. Мы с одним лейтенантом по позиции идём, он какой-нибудь разрыв услышит, сразу падает. Я ему говорю, поменьше падай, а то так мы никогда не дойдём. Твоя пуля или осколок мимо тебя не пролетит, но ты их не почуешь, а то, что просвистело мимо – не твоё. Там, на СВО, мне очень помогли навыки, приобретённые во время срочной службы. Служил в Биробиджане, на пограничной заставе – очень хорошая школа жизни, знания, приобретённые в которой, пригодились спустя три десятка лет.
Сейчас «Нежный» служит в отдельном батальоне связи. Несмотря на современные виды и средства связи, самой надёжной считается проводная. Как и в Великую Отечественную войну, современные связисты нет-нет да тянут тяжёлые катушки, протягивая километры проводов. Забот и хлопот хватает!
На традиционный вопрос о бытовых условиях и питании «Нежный» ответил, что питание и снабжение отличные плюс всевозможные вкусняшки, которые приходят с гуманитарной помощью. В их подразделении особенно строго поддерживается «сухой закон», за употребление алкоголя накажут даже не офицеры, а твои боевые товарищи. В любой момент может случиться непредвиденное, а твой напарник в неадекватном состоянии. Кому это нужно?!
Жилье, оно же укрытие, – дело твоих рук, как обустроишь бытовые условия, так и будешь жить. Сущим кошмаром Сергей назвал нашествие мышей прошлой осенью. Местные говорили, что такого количества грызунов, согнанных с полей боевыми действиями, они никогда раньше не видели.
Намаешься за день, крепко уснёшь, а они начинают ползать по лицу, грызть щёки, губы, нос. Искоренить это явление в боевых условиях невозможно, их сотни или тысячи, грызут и портят всё. Особенно обидно, когда, казалось бы, надёжно спрятанную пачку сигарет они в первую очередь найдут и распотрошат в пыль. Почему-то у «окопных» мышей именно к табаку особое пристрастие.
Баню тоже обустраивали виртуозно: буржуйка, на неё бачок для горячей воды, рядом бак с холодной. Накрыл сверху брезентовой накидкой – вот тебе и баня! Иногда нет возможности для банных процедур, приходится обходиться влажными салфетками, которые здорово выручают.
Я знал, куда шёл, был готов к тому, что придётся быть в грязи, в холоде, голоде. Это война, где никто не будет создавать комфортные условия.
И на последний вопрос – про то, если бы представилась волшебная возможность остаться после отпуска дома, то воспользовался бы ей? – Сергей ответил отрицательно:
– Там пацаны, которые тоже год не были дома, и они ждут, когда вернёшься ты, чтобы у кого-то из них появилась возможность поехать в отпуск.
Я увидел и узнал там людей самых разных возрастов, от зелёных мальчишек до пенсионеров, разных национальностей и вероисповеданий. Мы все стали монолитной силой, которую нельзя сломать. Там по фигу, какой ты национальности, каким святым ты молишься, главное, чтобы рядом было плечо надёжного товарища, который не подведёт. Конечно, люди бывают разные, есть и «бегунцы», но таких не так уж и много. Надо завершить начатое дело, а потом думать о мирной жизни.
Алексей КАРПОВ