Петров-Водкин вслед за великими предшественниками наставлял учеников видеть в каждом «колебании листика ветром ураганы надземных миров», т. е. отражение большого в малом. И, действительно, по капле океана можно узнать состав его воды. Нашего великого земляка всегда интересовали связи.
Кузьма Сергеевич говорил: «Если ты рисуешь карандаш, лежащий на плоскости стола, твоя задача определить не только положение этого карандаша к плоскости стола, на которой он лежит, но и его отношения к стенам той комнаты, в которой находится стол, и стен этой комнаты – к мировому пространству, ибо каждая вещь, даже простой карандаш, находится в сфере мирового пространства». Этот его совет можно распространить на те пленэрные тенденции, которые проявились в Хвалынске в этом августе, и увидеть в них отражение культурных направлений в стране.
Традиционные самоорганизованные, неофициальные пленэры, ядром которых были саратовские художники, многие из которых были членами Союза художников России, представляли из себя субкультуру, поставившую в период перестройки в конце 1980-х годов перед собой задачу преображать натуру в новый организм с помощью живописного языка, порядком растерянного официальным искусством со времён Инхука. Они были далеки от политики, от эпатажа, бунтарства, постмодернистской игры. Небольшая часть группы переносила акцент с искусства как цели на искусство как средства расширения сознания. Поводом к такому переносу были слова К.С. Петрова-Водкина: «Да и всё Искусство не есть ли только репетиция к превращению самого человека в Искусство?» Художники традиционного пленэра восприняли политическую перестройку страны как перестройку собственного сознания из личностной сферы в надличностную.
В конечном счёте именно глубина сознания художника служит источником объектов искусства, поэтому далеко не всё, создаваемое в лоне культуры, выполняет её изначальную миссию: поднимать человека из низшего состояния в более высокое. Художнику нужно работать над своим сознанием, мировоззрением. Говоря о традиции, художники имели в виду возвращение к иерархии. Признавая объективно существующий Дух, которым наполнен весь Универсум, художники говорили о форме в искусстве как естественном самовыражении Духа через творящего. Вслед за Кандинским утверждали, что художественное творчество в глубинных своих основаниях не подчиняется произволу художника. В творческом процессе участвуют как интуиция, так и логика, а управляет ими творящий дух художника, направляемый божественным Духом.
Часто на просмотрах говорилось о важности для художника переориентации с цивилизационной горизонтали к вертикали духовной, к традиционному для русской культуры поиску экзистенциальных глубин, к навыку духовного видения мира. И если бы политическая перестройка в стране действительно пошла по задуманному её инициаторами пути реформирования существовавшей в СССР социалистической системы в сторону «ремонта» социализма, возможно, в культурной сфере в стране с коллективистской ментальностью, с высоким образованием, переход от экзистенциального, личностного мировоззрения к надличностным мировоззрениям, связанным с превосхождением эго, был бы более массовым. В каком-то смысле СССР был колыбелью эволюции сознания в надличностные сферы. С его разрушением и возвратом к капитализму в самой его дикой форме и потребительской психологии, мы оказались в постмодернистском культурном ландшафте, характерном для западной культуры с его эгоцентричным мировоззрением. И традиционные пленэры оказались на обочине постмодернистского «мейнстрима».
Сейчас эту субкультуру, возникшую стихийно в конце 1980-х годов, уже который год продолжают саратовские студийцы одного из «патриархов» традиционного пленэра В. А. Мошникова. В отличие от своих предшественников, они приезжают на более короткое время, не все живут в общежитии, они более разобщены, но их связывает саратовская студия, где они имеют возможность встречаться и работать на протяжении года и продолжать проводить анализ своих работ, в том числе и написанных на пленэре в Хвалынске, с точки зрения организации пространства, объёма, плоскости, цвета, фактуры, композиции, т. е. формального языка, но и духовной составляющей, во всяком случае их страница в «ВК» называется «Инхук+Духовность».
Второй пленэр – официальный, существующий с 2016 года за счёт государства, не совпадает по времени с традиционным, он проходит во второй половине августа, после традиционного, завершаясь фестивалем «Хвалынские этюды К. С. Петрова-Водкина». В нём принимают участие в основном студенты художественных училищ и вузов страны. Курирует эти пленэры президент Творческого союза художников России К. В. Худяков. Творческий союз формировался именно в 1990-е годы, являясь в России проводником постмодернистской линии, с её плюрализмом и богатым разнообразием, с отказом от иерархичности точек зрения. Неслучайно выставки этого союза носят названия «Против течения». Под «течением» имеются в виду те, что существовали в социалистической России и те, в которых есть намёк на серьёзность, на карабканье вверх по духовной лестнице. Именно постмодерн и становится в последние десятилетия основным течением, ему дан «зелёный свет» в культуре. А остальные «течения» остались на его обочине, став в какой-то степени андеграудными. Пока участники этого официального, фестивального пленэра – студенты – ещё учатся претворять свои впечатления на холстах с помощью своих наставников, показывают пленэрные «плоды» на фестивале. Для них впереди маячит выбор между иронией и духовным поиском.
О третьем пленэре, «хармsовском», можно с уверенностью сказать, что он продолжает неформальную традицию, близкую к массовой культуре, игнорирующей стилистические ограничения, стереотипы и приветствующую некоторый эпатаж, игру, новые жесты, переработку готовых форм. В целом он органичен постмодерну с его иронией, созданием эстетизированного артефакта, с преобладанием «нестрогого мышления», переосмыслением творчества как скрытой цитации или рекомбинации уже созданного кем-то, стиранием границ между искусством и другими сферами жизни. Пока этот пленэр малочислен, и дальнейшая его судьба в руках организаторов.
Традиционный пленэр уже завершён. В нём приняло участие более 20 студийцев. И хотя срок их пребывания был коротким (в среднем неделю), но студийцы успели и поработать на натуре и сделать несколько просмотров не только в Хвалынске, но уже по возвращении показать в Саратове пленэрные работы кандидату искусствоведения из Москвы Н. В. Штольдер. Наталья Владимировна поделилась своими впечатлениями от увиденного: «Второй раз попадаю на хвалынские пленэры. В это раз вполне осознанно и запланированно. Первоначальный призыв их прародителей «искусство как духовный путь», как способ жизни при всем его утопизме, восхитил и взбудоражил.
Поверхностно знакомая с более чем тридцатилетней традицией этих пленэров, не могу не порадоваться, что сегодня в него влилось третье талантливое поколение студийцев. Пленэр как образ жизни – с походами в нехоженые, первозданные места, с быстрыми перекусами на траве, спонтанными пересечениями на пути, с внимательными, неформальными обсуждениями созданного. Хвалынский пленэр – это, прежде всего, художественное творчество, отечески опекаемое и поддерживаемое Учителем. Студийцев объединяет дух Хвалынска: уникальный ландшафт местности с дивной архитектурой, волжским прозрачным воздухом, флюиды возвышенного мировоззрения Петрова-Водкина и любовь к изобразительному искусству.
Думаю, что возле В. А. Мошникова, в том числе благодаря хвалынским пленэрам, незаметно выросли самостоятельные саратовские художники, продолжающие «третий путь» – тернистый путь сохранения традиции и живого поиска, настоящий путь в искусстве». В стремительно усложнившемся мире всё труднее стать самим собой, найти свою тропу к подлинному, целостному. Но за кулисами «надрывно-весёлого» карнавала существует ещё искусство в собственном, прежнем смысле, упорно серьёзное, житейски неуспешное, собирающее «камни», разбросанные когда-то. Но это уже не игры с традицией, а попытка познания бытия. Серьёзность этих художников не в занудстве, а в ответственности за произнесённое слово и касание кисти.
Бродский писал: «Поскольку цивилизации конечны, в жизни каждой из них наступает момент, когда центр больше не держит… Скрепляющую работу в подобные эпохи выполняют провинциалы, люди окраин. Вопреки распространённому мнению мир не кончается на окраине. Как раз там он раскрывается…». Может быть, миссия культурных окраин в том, чтобы сохранять и питать захиревшее «цивилизованное» искусство? Ответ на этот вопрос впереди… Участники «фестивального» пленэра после окончания училищ и вузов могут пополнить как традиционный пленэр, не поддавшись переформатированию сознания, так и отправиться в плавание по «постмодернистскому» морю с его свободой самовыражения, не ограниченной ничем.
Валентина БОРОДИНА